Младой хазарский хан
Израильский ученый утверждает, что такой нации, как евреи, попросту не существует, а утверждения евреев об их происхождении с Ближнего Востока — всего лишь миф для оправдания существования государства Израиль. Раздался крик Проснись — твоя настала ночь!
Среди российских историков в то время существовало две основных тенденции трактовки истории хазар. Консервативные историки Татищев, Карамзин, Нечволодов рассматривали освобождение от уплаты дани хазарам и успешный поход князя Святослава как решающие события в процессе становления древнерусского государства и русского народа.
Эти исследователи говорили о хазарском иге, о противоборстве леса и степи, и представляли хазар опасными врагами Киевской Руси. Либеральные историки, наоборот, писали о позитивной стороне отношений Хазарии с Русью, об их симбиозе.
В конце ых — начале ых началась идеологическая кампания против М. Артамонова, известного советского ученого и археолога, классического исследователя-хазароведа, обвиненного в том, что он не показывает в своих работах истинный «хищнический» характер Хазарского каганата.
Теории о потомках хазар Парадоксально, но факт: чисто научная проблема — история средневекового Хазарского государства — стала серьезной темой в политических играх европейских националистов XX-ХХI веков.
Особенно часто предметом различного рода псевдо-исторических спекуляций становится о вопрос о том, куда же собственно пропали исчезнувшие в Х-XI веках хазары и кто, соответственно, является наследниками их культуры и государственности. Этот вопрос породил огромное множество абсолютно псевдо-академических и, порой, совершенно абсурдных теорий, маскирующихся под исторические исследования.
Лев Гумилев полагал, что потомками хазар являются славяне — бродники и донские казаки.
Романтический караимский националист Авраам Фиркович создал караимскую версию обращения хазар в иудаизм, тем самым стремясь показать превосходство караимов над евреями-рабанитами. Другой караим, Серая Шапшал, пошел еще дальше и стал утверждать, что караимы являются прямыми — и единственными — потомками хазар.
Впрочем, караимы — далеко не единственная этническая группа, заявлявшая о своем хазарском происхождении. Вторым наиболее значимым претендентом на хазарское наследие являются, пожалуй, современные крымские евреи-крымчаки. Как и караимы, они отказываются от своего еврейского происхождения и заявляют о том, что они — потомки хазар.
Иллюстрация А. Могилевского Ратмир является одним из второстепенных персонажей знаменитой поэмы "Руслан и Людмила" А. В этой статье представлен цитатный образ и характеристика Ратмира в поэме "Руслан и Людмила" Пушкина: описание героя в цитатах.
Когда девушка выходит замуж за богатыря Руслана , Ратмир и два других витязя Рогдай и Фарлаф приходят на свадьбу: "За шумным, свадебным столом Сидят три витязя младые И юный хан уж под стеною Зачем ты здесь, зачем оставил Тревоги жизни боевой И меч, который ты прославил?.. Раскинув невод по волнам, Рыбак, на весла наклоненный, Плывет к лесистым берегам, К порогу хижины смиренной.
Сложил и меч и шлем тяжелый, Забыл и славу и врагов. Отшельник, мирный и безвестный, Остался в счастливой глуши Укройся в терем наш отрадный». Она манит, она поет; И юный хан уж под стеною; Его встречают у ворот Девицы красные толпою;. При шуме ласковых речей Он окружен; с него не сводят Они пленительных очей; Две девицы коня уводят; В чертоги входит хан младой, За ним отшельниц милых рой; Одна снимает шлем крылатый, Другая кованые латы, Та меч берет, та пыльный щит; Одежда неги заменит Железные доспехи брани.
Но прежде юношу ведут К великолепной русской бане. Уж волны дымные текут В ее серебряные чаны, И брызжут хладные фонтаны; Разостлан роскошью ковер; На нем усталый хан ложится; Прозрачный пар над ним клубится; Потупя неги полный взор, Прелестные, полунагие, В заботе нежной и немой, Вкруг хана девы молодые Теснятся резвою толпой.
Над рыцарем иная машет Ветвями молодых берез, И жар от них душистый пашет; Другая соком вешних роз Усталы члены прохлаждает И в ароматах потопляет Темнокудрявые власы. Восторгом витязь упоенный Уже забыл Людмилы пленной Недавно милые красы; Томится сладостным желаньем; Бродящий взор его блестит, И, полный страстным ожиданьем, Он тает сердцем, он горит.
Но вот выходит он из бани. Одетый в бархатные ткани, В кругу прелестных дев, Ратмир Садится за богатый пир. Я не Омер: в стихах высоких Он может воспевать один Обеды греческих дружин, И звон, и пену чаш глубоких, Милее, по следам Парни, Мне славить лирою небрежной И наготу в ночной тени, И поцелуй любови нежной! Луною замок озарен; Я вижу терем отдаленный, Где витязь томный, воспаленный Вкушает одинокий сон; Его чело, его ланиты Мгновенным пламенем горят; Его уста полуоткрыты Лобзанье тайное манят; Он страстно, медленно вздыхает, Он видит их — и в пылком сне Покровы к сердцу прижимает.
Но вот в глубокой тишине Дверь отворилась; пол ревнивый Скрыпит под ножкой торопливой, И при серебряной луне Мелькнула дева. Сны крылаты, Сокройтесь, отлетите прочь!
Проснись — твоя настала ночь!
Проснися — дорог миг утраты!.. Она подходит, он лежит И в сладострастной неге дремлет; Покров его с одра скользит, И жаркий пух чело объемлет.
В молчанье дева перед ним Стоит недвижно, бездыханна, Как лицемерная Диана Пред милым пастырем своим; И вот она, на ложе хана Коленом опершись одним, Вздохнув, лицо к нему склоняет С томленьем, с трепетом живым, И сон счастливца прерывает Лобзаньем страстным и немым Руслан остановил коня.
Всё было тихо, безмятежно; От рассветающего дня Долина с рощею прибрежной Сквозь утренний сияла дым.
Руслан на луг жену слагает, Садится близ нее, вздыхает С уныньем сладким и немым; И вдруг он видит пред собою Смиренный парус челнока И слышит песню рыбака Над тихоструйною рекою. Раскинув невод по волнам, Рыбак, на весла наклоненный, Плывет к лесистым берегам, К порогу хижины смиренной. И видит добрый князь Руслан: Челнок ко брегу приплывает; Из темной хаты выбегает Младая дева; стройный стан, Власы, небрежно распущенны, Улыбка, тихий взор очей, И грудь, и плечи обнаженны, Всё мило, всё пленяет в ней.
