Сапоги почистить миллион, Стихотворение о Мясницкой, о бабе и о всероссийском масштабе (Маяковский) — Викитека
В сетях осетры б! Когда-нибудь ставили свои ботинки на батарею или возле нее, чтобы высохли быстрее? Или у броненосцев на рейде ступлены острые кили?! А солнце тоже: "Ты да я, нас, товарищ, двое!
V Ошибка Девочки-с-пальчик 3 недель 17 часов назад Баста, карапузики! Последние записи в блогах. Буктрейлер книги "Московский дневник. Кларк Встреча с медузой перевод Л. Жданов 6 недель 1 день назад Думает 7 недель 3 дней назад Замечания к А.
Кларк "Прятки". Ехилевской версия 2. Все впечатления. DXBCKT про Гончарова : Тень за троном Альтернативная история Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место» , однако в отношении части четвертой и пятой я намерен поступить именно так По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги тайны, заговоры, перевороты и пр , так и вся «геополитика» в целом Государыня Героическая фантастика Данная книга была «крайней» из данного цикла , которую я купил на бумаге Рейтинг: 0 0 за, 0 против.
Антология сатиры и юмора России XX века и. Антология сатиры и юмора России XX века 4. Сарнов Составитель благодарит Л. Переоценивать все ценности советской эпохи, сотрясая и низвергая ее кумиров, начали именно с него. В этом была известная логика.
Горький и Маяковский — это были два атланта, поддерживавшие фасад сталинской «империи зла». Но у Горького была большая и сложная судьба. Он стал классиком задолго до революции. Он ссорился с Лениным. Он даже одно время был эмигрантом. Маяковский же был в глазах многих не просто поэтом, безоговорочно признавшим советскую власть и ставшим ее преданным слугой.
Многим казалось, что он — весь, от первой до последней строки «всех ста томов своих партийных книжек» — был порождением этой самой советской власти, любимым и самым преданным ее сыном. Счет, предъявляемый Маяковскому, был велик.
Ему ставили в вину и то, что Сталин назвал его лучшим, талантливейшим поэтом эпохи. И то, что он написал «Стихи о советском паспорте». И то, что он хотел, чтобы к штыку приравняли перо. Даже обращаясь к маленьким детям, призывал: «Возьмем винтовки новые, примкнем штыки», «Целься лучше!
Его кляли за богохульство как будто не богохульствовал Есенин! И за то, что он мечтал о времени, когда люди будут «без Россий, без Латвий, жить единым человечьим общежитьем» как будто Пушкин не мечтал о временах, «когда народы, распри позабыв, в великую семью соединятся».
Среди множества предъявленных Маяковскому обвинений были серьезные и справедливые. Но были и пошлые, и дурацкие, и совсем идиотические. Один из хулителей попрекнул Маяковского даже тем, что застрелился он не где-нибудь, а на Лубянке.
В этом виделся ему какой-то жуткий символ. Как и в том, что музей Маяковского и поныне находится там же, «плечом к плечу, — как было сказано в той статье, — с надбавившим себе этажей многокомнатным и многокоридорным домом, овеянным ужасной славой». Все глупости и пошлости, сказанные о Маяковском в последние годы, не хочется даже повторять, не то что полемизировать с ними. Но оголтелое стремление кинуть за борт «с парохода современности» всех официально утвержденных и признанных корифеев советской словесности сейчас, кажется, уже пошло на убыль.
На смену этой тенденции явилась другая, как говорят в таких случаях ученые люди, парадигма. Суть ее сводится к тому, что пришла наконец пора составить некий единый список, в который войдут, так сказать, на равных, все выдающиеся писатели и поэты советской эпохи.
Лживость самой идеи этого единого списка — очевидна. Об авторах подобных концепций трудно сказать лучше и точнее, чем это сделал однажды Борис Пастернак: Кому быть живым и хвалимым.
Как красный фонарь у публичного дома.
Опомнись, товарищ, опомнись-ка, брат,. В шатрах, истертых ликов цвель где,. Я люблю смотреть, как умирают дети.
Девушка пугливо куталась в болото,. Лезем земле под ресницами вылезших пальм. Через час отсюда в чистый переулок. Вошел к парикмахеру, сказал — спокойный:. Улица провалилась, как нос сифилитика. Вам, проживающим за оргией оргию,. В ресторане было от электричества рыжо. Склоняются долу солнцеподобные лики их.
Сажённым — в нем посаженным — стихам. Но внутри вместо голоса — аппарат для рожений некоторых […] О Китае? Мысль не дурна. Дескать, стихи ежедневно катая, может, поэт и в сатирический журнал. Я — исполнитель читательских воль. О дивной поэме думаю я — чтоб строились рядом не строки, а роты, и чтоб в интервентов штыков острия воткнулись острей любой остроты. Хочу раскатов пушечного смеха, […] Нет, вы не знаете украинской ночи!
Здесь небо от дыма становится черно, и герб звездой пятиконечной вточен. Где горилкой, удалью и кровью Запорожская бурлила Сечь, проводов уздой смирив Днепровье, Днепр заставят на турбины течь. И Днипро по проволокам-усам электричеством течет по корпусам. Небось, рафинада и Гоголю надо! Вынув бумажник из-под хвостика фрака, добрейший Федор Иваныч Шаляпин на русских безработных пять тысяч франков […] Елки пусть растут за линией застав. Купишь елку, так и то не ту, которая красива, а оставшуюся после вычески лесных массивов.
Что за радость? Почему я с елками пристал? Мой ответ недолог: нечего из-за сомнительного рождества Христа миллионы истреблять рожденных елок. Формулирую, все вопросы разбив отцепись, сомненья клещ! Мы спорим, аж глотки просят лужения, мы задыхаемся от эстрадных побед, а у меня к вам, товарищи, деловое предложение: давайте, устроим веселый обед! Расстелим внизу комплименты ковровые, если зуб на кого — отпилим […] Александр Пушкин.
Постой, о всем узнает муженек! Ведь он еще […] Как о том сообщается в No «Комсомольской. Правды» в стихе по имени «Свидание»» Слышал — вас Молчанов бросил, будто он предпринял это, видя, что у вас под осень нет «изячного» жакета. На косынку цвета синьки смотрит он и цедит еле: — Что вы ходите в косынке?
Мне пожалте грудь тугую. Ну, а если нету этаких… Мы найдем себе другую в разызысканной жакетке. Средних способностей. Средних лет. В мыслях — планы. В сердце — решимость.
В кармане — перо и партбилет. Ходит, распоряжается энергичным жестом. Видно — занимается новая эра! Сам совался в каждое место, всех переглядел — от зава до курьера. Внимательный к самым мельчайшим крохам, вздувает сердечный пыл… Но бьются слова, […] Не просите.
Не будет елки. Как же в лес отпустите папу? К нему из-за леса ядер осколки протянут, чтоб взять его, хищную лапу. Сегодня горящие блестки не будут лежать под елкой в вате. Там — миллион смертоносных осок ужалят, а раненым ваты не хватит. Не зажгут. Свечей не будет. В море […] Сказка о героях — интеллигентская чушь! Но кто ж удержится, чтоб славу нашему не воспеть Ильичу? Ноги без мозга — вздорны. Без мозга рукам нет дела. Металось во все стороны мира безголовое тело.
Нас продавали на вырез. Военный вздымался вой.
Когда над миром вырос Ленин огромной головой. Таковых не видел. Вся природа вроде телефонной книжки. Везде — у скал, на массивном грузе Кавказа и Крыма скалоликого, на стенах уборных, на небе, на пузе лошади Петра Великого, от пыли дорожной до гор, где грозы гремят, грома потрясав, — везде отрывки стихов […] В сто сорок солнц закат пылал, в июль катилось лето, была жара, жара плыла — на даче было это.
Пригорок Пушкино горбил Акуловой горою, а низ горы — деревней был, кривился крыш корою. А за деревнею — дыра, и в ту дыру, наверно, спускалось […] Расселись зрители и ждут, чтоб небо показали. Пришел главнебзаведующий, в делах в небесных сведущий. Пришел, нажал и завертел весь миллион небесных тел. Говорит папаше дочь: «Попроси устроить ночь. Очень знать нам хочется, звездная Медведица, как вам ночью ходится, как вам ночью ездится!
Пустота… Летите, в звезды врезываясь. Ни тебе аванса, ни пивной. Нет, Есенин, это не насмешка. В горле горе комом — не смешок. Вижу — взрезанной рукой помешкав, собственных костей качаете мешок.
Вы в своем уме ли? Дать, чтоб щеки заливал смертельный мел?! Вы ж […] Театр б. Корш Комната проходная во театре Корша бе. Ух ты мать… моя родная! Пьеска — ничего себе… Сюжетец — нету крепче: в роли отца — мышиный жеребчик с видом спеца. У папы много тягот: его жена собой мордяга и плохо сложена. Очевидно, автор влип в положительный тип. Целый день […] Что я по Европам болтался зря, в стихах ни вздохи, ни ахи, а только грублю, случайно узря Шаляпина или монахинь. Растет добродушие с ростом бород.
Чего обижать маленького?! Хочу не ругаться, а, наоборот, понять и […] Товарищ, смотрите, чтоб не было бед, чтоб пресса на вас не нацыкала. Купили бы дрожки… велосипед… Ну не более же ж мотоцикла!
Прокисший воздух плесенью веет. Россия, нельзя ли чего поновее? Блажен, кто хоть раз смог, хотя бы закрыв глаза, забыть вас, ненужных, как насморк, и трезвых, как нарзан. Вы все такие скучные, точно во всей вселенной нету Капри. А Капри есть. От сияний цветочных весь остров, как женщина в розовом […] Он усвоял наследство дедов, столь сильно въевшись в это слово, что слег сей вридзам Грибоедов от несваренья Грибоедова.
Трехчасовой унылый «Выстрел» конец несчастного убыстрил. Адуеву Я скандалист! Я не монах. Но как под ноготь взять Адуева? Ищу у облака в штанах, но как в таких […] Весь как есть искусан злобой. Злюсь не так, как могли бы вы: как собака лицо луны гололобой — взял бы и все обвыл. Нервы, должно быть… Выйду, погуляю. И на улице не успокоился ни на ком я. Какая-то прокричала про добрый вечер. Надо ответить: она — знакомая. Чувствую — не […] Схоронят и других… не бог, так время даст. Но не усопла — удесятерилась злоба Советы окруживших буржуазных государств… Капиталисты европейские, хозяева ученых, купили оптом знание и разум.
И притаился их ученейший курчонок, трудясь над новым смертоносным газом. Республика, с тобой грозят расправиться жестоко! Работай так, чтоб каждый потом […] Буржуазия зверела. Вселенной мощь — служила одной ей. Ей — танков непробиваемая толщь, ей — миллиарды франков и рублей. И, наконец, карандашей, перьев леса ощетиня в честь ей, лили тысячи буржуазных писак […]
