Смысл фильма сияние, Какие тайные смыслы Стэнли Кубрик заложил в «Сияние»
Все остальное время он стоит пустой и напитывается энергией смотрителей, которые вынуждены проживать здесь вместе с семьей. В году вышел фильм « Доктор Сон », который основан на одноимённом романе Стивена Кинга и является связанным продолжением фильма «Сияние» года. Историк Джеффри Кокс, специализирующийся на нацистской Германии, уверен, что имеет. Дэнни Ллойд.
Метажанровая продукция — неважно, сознательно или нет, — становится решением этой дилеммы. Вот некоторые примеры: военный фильм «Военно-полевой госпиталь M.
Все эти фильмы используют заранее заданные структуры унаследованных жанров как предлог для произведения, которое более не отмечено ни индивидуальностью, ни стилем, понятым в смысле модернизма.
Ведь последний описывался в терминах рефлексивности, автореферентности, а также обращения художественного произведения к собственным процессам и приемам. Но в таком случае желательно было бы определить иной тип рефлексивности, характерный для текущего момента, — его иногда называют интертекстуальностью хотя, на мой взгляд, определение чаще фиксирует проблему, а не возможное ее решение — исходя из достаточно явных его эквивалентов в постмодернистском литературном производстве Пинчон, Соллерс, Эшбери , в концептуальном искусстве, а также в фотореализме и в том грандиозном возрождении рок-музыки в конце х — начале х, которое чаще всего подводится под определение «новая волна» и пронизано отсылками к старым формам рока, при том что оно вдохновляет и независимо от любых бесплодных попыток найти для него культурные эквиваленты типа поздних шоу или внутригрупповых событий.
Красота и скука — таков и непосредственный смысл подчеркнуто монотонных, томительных первых кадров «Сияния», и грандиозного трэвеллинга над совершенно поразительным и «неиспорченным», как на открытках, американским естественным ландшафтом; таков и смысл образа огромного отеля, в котором старинное великолепие эпохи модерна оказывается подорванным более кичливой концепцией «роскоши», характерной для общества потребления, и, в частности, современным офисом управляющего, а также кофе в неизбежном пластиковом стаканчике, который приносит ему секретарь.
Так, характерный английский юмор его ранних фильмов структурно переосмысливается им в его голливудский период как новый и подлинно американский набор жестов: например, в «Головокружении» — это менеджер пансионата в Сан-Франциско, которая внезапно с извинениями вырастает из-за пустой на первый взгляд конторки, объясняя, что она полировала листья искусственного цветка.
В «Психозе» — шериф небольшого городка, сардонически, по слогам произносящий сквозь сигарный дым имя пропавшего детектива из большого города «Ар-бо-гаст» , или в конце того же фильма судебный психиатр, исправляющий первое впечатление наивности «Трансвестит?
Не совсем!
Ничего подобного нет у Кубрика: у него не имеющие психологической глубины люди — и те, что на пути к Луне в «Космической одиссее» , и оказавшиеся в конце очередного сезона в большом отеле где-то на краю света — стандартизованы и лишены интереса, их ритмические улыбки так же отлажены, как поставленное дыхание диктора.
Если Кубрик развлекает себя тем, что организует контрапункт между этой бессмысленной внешней благожелательностью и по-настоящему ужасной, невообразимой историей, о которой управляющий в конце концов все-таки вынужден рассказать, — то все это развлечение вполне безлично и по большому счету никому не нужно. К тому же волнообразные потоки музыки Брамса вовсе выкачивают всю свежесть из образов «Сияния» и усиливают хорошо знакомое чувство культурного удушья.
Возможно, что такие скучные и мелкие натяжки являются сущностными чертами жанра фильма ужасов как такового, который подобно порнографии оказывается сведенным к пустому чередованию шока и его отсутствия: сказанное выглядит несколько нескладно, поскольку сам момент чередования — простое отсутствие шока — сегодня лишен даже того содержания и значения, которые раньше вкладывались в понятие скуки.
Возьмем, к примеру, более раннюю волну фильмов ужасов и научной фантастики х годов, «мирный» peacetime или «гражданский» контексты которых обычно образ маленького американского городка посреди какого-нибудь отдаленного западного ландшафта выражали некую «провинциальность», которой не найти в сегодняшнем потребительском обществе.
Джорджтаун в «Изгоняющем дьявола» Фридкина уже не утомляет в этом социально нагруженном смысле, он попросту тривиален, а его бесцельная повседневная жизнь является тем пустым молчанием, на фоне которого хлопанье крыльев на чердаке будет восприниматься как зловещий знак.
И очевидно, что именно такая тривиальность повседневной жизни в условиях позднего капитализма есть ситуация безнадежная сама по себе, ситуация, из которой и вопреки которой рождаются всевозможные формальные решения, стратегии и уловки высокой и массовой культуры.
Как создать иллюзию, будто что-то все еще происходит, будто события существуют, будто есть еще истории, которые можно рассказать, в обстоятельствах, когда уникальность и неизменность личных судеб, да и самой индивидуальности, похоже, окончательно исчезли? Эта невозможность реализма — и, более широко, невозможность живой культуры, которая бы говорила некоей обобщенной публике об общем опыте, — определяет метажанровые решения, с которых мы и начали.
Этим также объясняется появление того, что можно было бы назвать подделкой или имитацией наррации, равно как и иллюзионистская трансформация во внешне непрерывную и линейную нарративную поверхность коллажа гетерогенных материалов и фрагментов, наиболее удивительные из которых — кинетические и физиологические сегменты, включенные в тексты отличного от них порядка.
Так и у Кубрика: пустота жизни в отеле в мертвый сезон характерным образом перемежается излюбленными перцептивными образами и самого Автора так что проезды по пустым коридорам ребенка, неустанно крутящего педали своего трехколесного велосипеда, трансформируются в неумолимый полет межзвездного корабля, подобно космическому зонду пронзающего материю с беспорядочно летящими мимо метеоритами.
Такие украшения нарративной линии — микропрактики «возвышенного», в духе XVIII века, которые как формальный симптом тесно связаны с изобретательными кадрами Хичкока параллельное покачивание двух попугайчиков в «Птицах», , фиксирующие изгибы и повороты дороги, подобно миниатюрному циферблату, знаменуют разобщение мечты и воображения в современной культурной продукции, представляя собой многие разнообразные знаки гетерогенных содержаний, на которые распалась современная жизнь.
Что касается самого ребенка, то его «линия» — это повод не просто для чистых фильмических и перцептивных упражнений, но и для игры с жанровыми сигналами, которая проясняет нам суть этой особенной формы. Исходные сигналы, без сомнения, уже установлены рынком и рекламой этого фильма а также репутацией того бестселлера, который лежит в его основе : они будут усилены начальными кадрами, убеждающими нас, что именно мальчик станет центром, вокруг которого выстроится рассказ, тем более что его телепатические способности дают название всему фильму.
У нас уже есть достаточный опыт знакомства с ужасными детьми «Дурное семя» Ле Роя, ; «Проклятый город» Рильи, , чтобы суметь опознать настоящее зло, когда нас ткнут в него носом. Добавим к этому, что роковая слабость персонажа Джека Николсона наивно диагностируется как более привычный и нестрашный алкоголизм.
Казалось бы, какое отношение они имеют к разработке сайтов? Смысл послания: Каждый раз, когда у нас оказываются две версии и даже больше брифа, ТЗ и письма с правками это приводит к путанице, недоразумениям и задержкам.
А иногда и может напугать. Нам нужна лишь одна версия правды.
Как правило, дубли возникают из-за того, что со стороны клиента за сайт отвечают несколько человек. Их мнения расходятся вдоль и поперек. Один решил, что лучше сделать кнопку тут, другой — там. Одному тексты для заполнения понравились, другой — забраковал. Пожалуйста, не надо так. Джек пытается написать идеальный роман с первого раза. Без черновиков.
В итоге он постоянно прокрастинирует и сходит с ума. Его жена понимает это, когда находит кипу листов бумаги, исписанную одной и той же бессмысленной фразой.
И это за месяц работы! О чем это: Некоторые клиенты настолько стремятся к идеалу, что… месяцами согласуют структуру, дизайн и контент. Они постоянно просят что-то доработать, переместить, поменять. Переформулировать концепцию. Пожалуйста, поймите нас правильно. Мы поддерживаем ваше желание получить великолепный сайт. Однако, разработка не может длиться вечно. Вам же нужны продажи! К тому же сегодняшний дизайн через полгода уже может устареть. Потому что мир IT меняется каждый день.
Через год может прийти понимание — сайт и рекламные кампании нужны кардинально другие. Как показывает наша практика, все долгострои в итоге умирают сами собой из-за быстро меняющейся среды. Об этом скажут аналитика и данные отделов продаж. Поэтому главная задача разработки — выдать максимально готовый продукт по требованиям ТЗ, а не работа ради работы. Если вы — сын Джека Торренса и хотите, чтобы кто-то защитил вас от сумасшедшего отца, возможно, телепатия — это то средство, которое стоит использовать.
Например, Стэнли Кубрик, в м снявший эпический сайфай « Космическая одиссея». Вопрос со всей тщательностью изучил документалист Джей Уайднер, которого в прессе снисходительно называют «авторитетом в области магии и алхимии».
К изысканиям Уайднера, изложенным в документальном фильме года «Одиссея Кубрика», можно и наверное, даже нужно относиться с известной долей скепсиса, однако его представление «Сияния» как шкатулки, полной намеков на лунную аферу, выглядит довольно убедительно. Поскольку режиссер, якобы связанный тайным соглашением с правительством которое его тяготило , не мог рассказать о своей роли в съемках «высадки на Луну» прямо, в «Сиянии» он поведал о ней иносказательно.
Конспиролог обратил внимание на целый ряд деталей, присутствующих в фильме. Как известно, у концептуалиста и перфекциониста Кубрика случайных предметов в кадре не бывает. Например, изображение орла в кабинете управляющего отелем Ульмана и на футболке Джека Торранса. Орел — не только символ США а «Оверлук» здесь — модель Америки в миниатюре , но и официальная эмблема лунной миссии «Аполлон».
Еще один намек — своеобразный шестиугольный орнамент на ковре, на котором Дэнни Торранс играет в машинки среди них есть модели грузовиков. Сходство и впрямь поразительное — включая подъездную дорогу в ее «роли» — полоса на ковре. Довершает картину сам Дэнни, сидящий в центре шестиугольника. На свитере «сияющего» мальчика вышиты ракета и надпись Apollo Кроме того, в предшествующем эпизоде Джек играет с мячом, бросая его в стену.
На ней — индейский орнамент, напоминающий несколько расположенных в ряд космических ракет. Наконец, зловещий гостиничный номер тоже является отсылкой к «лунной афере». Как известно, в романе Кинга у комнаты, где обитает омерзительный призрак женщины, другой номер — Уайднер считает, что Кубрик изменил его потому, что среднее расстояние от Земли до Луны составляет… тысяч миль.
Сама же комната становится символом запрета на разглашение информации о съемках «высадки» запрета под страхом смерти!
