Кто такой томирис, Томирис. Царица скифского племени массагетов. Блондинка или брюнетка? | Любопытные истории | Дзен
Вдруг у нее перехватило дыхание — золотистую копну волос пронизывали пряди предательского серебра». Эта женщина была вдовой и имела полную власть над народом. Массагеты не показывались, исчезли, растворились где-то в солнечном степном мареве.
Этот бой Геродот назвал «самым жестоким и великим». Кровавый бой завершился победой саков, где персы не ожидали увидеть на поле сражения мужественных женщин. По Геродоту, все персы погибли на поле боя, среди них был и Кир. Это было сильным ударом для Персии, военный авторитет государства среди соседей упал.
Больше не стало великого «властителя Азии». Так было окончательно разбито войско «властителя Азии» Кира сакской царевной Томирис. В последствии приемником Кира стал Гаумата или Лжебардия выдавший себя за Бардию греч. Смердиса — младшего брата Камбиса, но его вскоре сменил копьеносец Дарий, избранный заговорщиками убивщими Гаумата. Победа была достигнута за счет потери большой части населения саков из родов массагетов, тиграхаудов и хаомаваргов.
Отрубив голову Кира, и наполнив кожанный мешок его кровью вместе с кровью двух предателей, Томирис при всех воскликнула: «Ты хотел крови, так пей ее до дна! Томирис была гибким стратегом, пользовалась большим авторитетом среди населения, о чем можно судить по тому, что после её смерти сакское государство управлялось не одним, а тремя правителями.
Среди народа существует много легенд о героизме сакской царицы Томирис. В Казахстане стало очень популярно имя Томирис. Алматы, ул. Толе-би, 27 Тел. Древнейший Казахстан. Древний Казахстан VII в. Революция и Гражданская война е г.
Коллективизация и массовые репрессии е г. Великая Отечественная война г. Послевоенный Казахстан е г. Независимый Казахстан - ….
Казахстанский путь: Хроника независимости. Казахстан — моя Родина. Государственные символы Республики Казахстан. Столицы Казахстана.
О Первом Президенте Казахстана — Елбасы. О Президенте Республики. Конституция Республики Казахстан. Джандарбекова: «…а всадница была действительно хороша! Тонкую, гибкую талию стягивал широкий кожаный пояс…».
Да-да, настоящей, «золотой» блондинкой! Её любимый конь — да. Был цвета воронова крыла… царица же была блондинкой! Вот это неточность! Маленькая такая неточность….
Она прекрасно понимала, что проиграет в любой такой схватке сегодня это обычно называется «весовой категорией». Но она превосходно владела мечом. И только так — на мечах вступала в бои с воинами — их грубую силу побеждала ее ловкость.
Обучал Томирис ее отец, с малых лет, который был ей и матерью тоже — настоящая мать умерла, когда царица была младенцем. Эпизод из романа: «Детство ее прошло под звон мечей. Сколько раз ей приходилось спасаться от погони на бешено скачущем коне, прижимаясь хрупким тельцем к отцу и слушая гулкие удары его сердца!
Пятилетней девочкой она влезала на самую необъезженную лошадь и, вцепившись, как клещ, в гриву, мчалась на безумном коне по степи. В шесть лет взяла в руки тяжелый акинак короткий меч саков, персов — прим. Отец шутя схватился с ней на клинках, но тут же, отбросив меч, с хохотом повалился на кошму. Слишком комично выглядело на крохотном личике свирепое выражение — нахмуренные бровки и сверкающие яростью глазенки.
Он изнемогал, а Томирис стояла в растерянности, гнев сменился обидой, из глаз потекли слезы… А через четыре года ему пришлось уже всерьез отбиваться от лихих наскоков дочери». Она связана с легендарным эпизодом, когда Томирис бросает голову Кира в мешок с кровью, громко, чтобы все слышали, говоря ему «Пей досыта! Попробуем кратко, только лишь «расставить акценты» так, чтобы стал действительно понятным читателю кровавый эпизод с головой царя персов.
Мужем Томирис был Рустам, могучий богатырь, знаменитый огромной силой, «…огромный, на вид медлительный и даже неповоротливый, он преображался в состязаниях. Шутя, бросал на лопатки сильнейших массагетских богатырей». Но Томирис все же до последнего сомневалась в своем выборе… «…Ее покорили его невероятная сила, исполинский рост, но словно вырубленное из камня лицо с упрямыми скулами, резкая и глубокая черта между густых бровей, диковатый взгляд жгуче-черных глаз отпугивали ее…» Но однажды она увидела, как Рустам улыбается — по-детски и открыто… и Томирис решилась.
Следом за свадьбой — угас отец Томирис, который был ей и матерью, и другом, и подругой, и наставником… «Одна…» — пронзило грудь Томирис… Рустам не смог возместить ей утрату.
Томирис с каждым днем охладевала к нему — слишком разными были они. Рустам стал чужим для Томирис…» И как-то… «Томирис провела бессонную ночь. На рассвете вышла из юрты, легко прыгнула на коня, поводья которого держал жгуче красивый молодой телохранитель.
И позже между ними разгорелась любовь, такая, на которую способна лишь женщина сильная, страстная, пылкая, не боявшаяся почти ничего на свете. Но… это Томирис — любила ТАК. Бахтияр обожал и боготворил ее вначале, а позже… может быть, даже любя ее, но какой-то понятной ему одному любовью… он предал Томирис.
Предал жестоко, случился сговор между верхушкой племен, Бахтияра властители просто использовали, как инструмент, как мужчину, на поводу у которого пойдет влюбленная Томирис. Бахтияра так хитро взяли в оборот, что у него, собственно, и выбора-то не было. Но не было и духа, чтобы признаться Томирис во всем. Узнала она о предательстве от воина Фарнака, который, чтобы рассказать царице об этом, окровавленный, полз много дней к её шатру по степи, усеянной телами после битвы с Киром.
Прошептал ей весть о предательстве и умер. Царица массагетов! Не ты ли билась за единство племен? Сколько людей погибло за тебя! И с невидящими, полными слёз глазами побрела обратно в шатер.
Тяжело переступила порог, опустилась на тахту и окаменела. Вздрогнула же, услышав знакомый топот коня — как не узнать! Ведь это её любимый вороной конь, быстрый как ветер и подаренный ему, Бахтияру. Бахтияр ворвался шумный, радостный, в руках он держал отрубленную голову. Вот он, твой враг!
Повелитель вселенной — побежденный моей повелительницей, моей Томирис! Отбросив голову, раскинув руки, направился к ней. Большие черные глаза в густых ресницах, сверкали, иссиня-черные. Царица стояла прямая и строгая, жадно вглядываясь в его лицо, словно запоминая навсегда каждую черточку. Она видела недоумение, затем испуг, а следом — смертельную бледность, залившую любимое лицо… — Что прикажешь с ним делать, царица?
Томирис откашлялась. Боялась, что будет дрожать голос: — Отрубите ему голову, — голос звучал ровно —.
И слейте кровь в кожаный мешок, ни пролив ни капли. Ни капли! Кабусу и Хусрау, тоже отрубите… Пусть кровь трех предателей смешается. Постой… найди мне останки Рустама… а теперь иди! Когда воины с пленником ушли, силы покинули Томирис, она упала ничком и безудержно зарыдала. Вошла Содиа, присела на корточки и начала молча гладить голову царицы. Вдруг у нее перехватило дыхание — золотистую копну волос пронизывали пряди предательского серебра».
И только после этого случился легендарный эпизод на кургане. Но… совсем не с чувством собственного превосходства над Киром сделала это Томирис. Совсем не с удовлетворением, совсем не теша себя победой над ним… Тихо вот что сказала она голове Кира: «Ты был грозным врагом, поистине, повелителем мира. Я отдам тебе, достойному противнику, самое дорогое — кровь любимого».
